МиксLook

Язык: без пошлин и купюр

Это сейчас в городе Белосток живут преимущественно поляки. А еще какое-то столетие назад поселение считалось многонациональным. Там были русские, евреи, белорусы, немцы. В каждом доме высказывались на своем родном диалекте. Когда же «выходили в свет», постоянно возникало недопонимание, а порой и вражда: мало кто желал зубрить странный говор соседа по улице.

Межэтнические склоки до глубины души задевали белостоковца Лазаря Заменгофа (Lejzer Zamenhof). Он не мог понять: как при подобном разнообразии культур невозможно найти взаимопонимание. Ведь в его семье из тринадцати душ в равной степени общались сразу на двух языках – идише и русском.  Может быть, поэтому отучившись в гимназии всего несколько лет, юный Заменгоф всерьез задумался: не создать ли некую международную лингву. Но такую, чтобы была проста в изучении и на ней могли свободно изъясняться представители разных стран. К этому моменту Лазарь из иностранных знал уже английский. Однако, наработанных навыков ему показалось недостаточно.  И юноша, запасшись впрок учебной литературой, начинает постигать французский, немецкий, латинский и греческий. Он внимательно сравнивает грамматики, проводит параллели между лексическими составляющими. Проект получает название «Lingwe uniwersala» и практически готов к концу 1878-го года. На тот момент  Заменгофу едва исполнилось 19-ть. Но нежный возраст вносит свои отягчающие коррективы. У молодого человека нет ни титула, ни степени, ни корочки о высшем образовании. Здесь надо отдать должное Лазарю: он прекрасно понимает сложившиеся обстоятельства. И… на время откладывает свою затею. Будущий лингвист отправляется в Москву и выбирает медицинскую стезю. В столице Российской империи он пробудет лет пять, а затем вернется в Польшу, где получит диплом окулиста. Это даст возможность открыть частную практику.

Проверяя зрение у пациентов днем, вечером врач занимается подготовкой своего сенсационного издания. Он вносит некоторые изменения и исправляет небольшие ошибки. Наконец, в 1887-м году брошюра с громким заголовком «Доктор Эсперанто. Международный язык. Предисловие и полный учебник» («D-ro Esperanto. Lingvo internacia. Antaŭparolo kaj plena lernolibro») увидела свет. Первый тираж был издан на русском. Потом книга появилась на польском. Новоиспеченный диалект молниеносно нарекли эсперанто – по заглавию исследования. Заменгофа же в узких кругах прозвали маэстро. Для своего детища ученый сам переводил классику, разрабатывал тематические пособия.

И вот что удивительно: эксперимент прижился и действительно оказался связующим мостиком в межэтническом общении. Тем более что лингвист сдержал слово: язык получился легким для усвоения. В нем, в частности, были традиционные настоящее, прошедшее и будущее время и фиксированное ударение, всегда приходившееся на последний слог. В 1999-м году сайт Ethnologue.com провел собственную перепись, которая дала любопытные результаты. Оказывается, к концу 20-го столетия в мире насчитывалось порядка двух миллионов человек, говорящих на эсперанто. При этом для двух тысяч он был не приобретенным, а родным. С развитием масс-медиа лингва еще глубже укрепилась в массах. Ни для кого не секрет, что, например, радио Ватикана сегодня вещает на синтетическом диалекте. Дело даже дошло до кинофестивалей. В 2011-м в бразильском Сан-Паулу организовали пробный такой смотр.

Но эсперанто — искусственно выращенная единица. Тогда откуда берут начало остальные диалекты, на которых мы говорим сейчас? Вопрос щекотливый. К тому же однозначного ответа на него не существует. Зато есть масса теорий и версий.

В Древней Греции, в частности, практиковалось учение «фюсей». Его приверженцы считали, что язык имеет натуральную, природную составляющую. Проще выражаясь – возник естественным путем.  Их оппоненты — сторонники концепции «тесей» — с пеной у рта доказывали обратное: лингва носит сознательный характер. Когда-то давным-давно люди элементарно договорились обозначить предметы определенными словами.

Французский философ Жан-Жак Руссо (Jean-Jacques Rousseau), живший намного позже – в 18-м столетии, придерживался иной точки зрения. Он утверждал, что появление стержневых жестов диктовали нужды. Что до звуков и слогов, то родились они, благодаря страстям. Руссо восхвалял гениальность восточных языков, считая их полными жизни и образности. По мнению француза, на них говорили исключительно поэты и приверженцы точных наук.

Речь появилась раньше, смысл пришел намного позже. Вещи приобрели свое истинное название только тогда, когда люди сумели правильно объяснить их форму и содержание. Сначала была только поэзия. Размышления пробудились лишь по прошествии времени.

В соседней Германии спустя век сложилась еще одна доктрина. Ее автор — Лювиг Нуаре (Ludwig Noiré) – пытался доказать, что язык сформировался в ходе коллективного труда. Ученый предположил, что у работы первобытных людей был свой определенный ритм. Она была достаточно тяжелой, поэтому, выполняя ее, homo sapiens издавал различные восклицания. Сперва они не имели значений, но позже каждое приобрело собственный подтекст.

Лингва – активный, а ни в коем случае не пассивный продукт, — писал Нуаре в своей книге «Происхождение и философия языка».- Это ребенок воли, а не чувств… Благодаря человеческим действиям, вещи, так сказать, были пронумерованы. И их количество постепенно увеличивалось в связи с требованиями цивилизации.

Есть и те, кто утверждает, что изначально существовал некий единый праязык. Здесь в пору вспомнить историю с Вавилонской башней. Хотя в каждой легенде есть своя доля правды. В данном направлении, a propos, работал американский лингвист Джозеф Гринберг (Joseph Harold Greenberg). Он сравнивал диалекты и искал в них похожие логосы. К примеру, специалист обнаружил, что шесть по-арамейски шит, по-английски – six. Число семь по-немецки — sieben, по-древнееврейски – шева, по-французски — seven.

Впрочем, не последнюю роль тут играет рядовая человеческая коммуникация и как результат – естественное заимствование, своеобразное «перетекание» из одного диалекта в другой. Как бы то ни было, сегодня в мире официально зарегистрировано семь тысяч сто два языка. При этом наиболее распространенными являются лишь двадцать три. На них общаются примерно четыре миллиарда жителей Земного шара.

Цифра более чем внушительная. Осознать ее сложно, но все же можно. Тем паче, что возможностей теперь предостаточно.  Да и за примером ходить далеко не надо. Молодой испанский дизайнер Лукас Лопес (Lucas López) некоторое время назад предложил вниманию публики эффективную и полезную во всех смыслах инфографику. В центре чертежа нанесена окружность, которая разделена на разные по размеру секции. Так Лопес обозначил языковые границы. Чем массивнее участок, тем, соответственно, шире территория распределения языковой единицы.

Например, самым часто встречающимся считается китайский, за ним в порядке убывания следует английский, замыкает тройку испанский. В каждой зоне указано, сколько персон разговаривают на данном диалекте. Скажем, на турецком – чуть больше 70-ти миллионов, на португальском – двести три, на хинди и вовсе…260. Играя цветовой палитрой, дизайнер придал своей карте различные оттенки – серый, голубой, розовый, сиреневый.  За колорами скрываются государства, где зарегистрированы лингвы. Так, например, японский отличается строгим монополизмом. У него лишь одна прописка — в стране Восходящего солнца. Бенгальский – изрядно более открытый. Он принят в Индии и Бангладеше. Арабский в ходу в Алжире, Судане, Ираке, Йемене, Марокко, Иордании, Саудовской Аравии и ряде других держав.

Я рисовал карту специально, чтобы люди имели представление, насколько богата наша всемирная культура, — отмечает Лукас Лопес в одном из интервью журналистам. – Я обращался ко многим справочным источникам и научным учреждениям, чтобы дать правильные цифры и указать области генерализации языков. Среди них – Юнеско, Организация Объединенных Наций, университет Дюссельдорфа. На первый взгляд кажется: ну что здесь такого, и я так смогу нарисовать. На самом деле я использовал сведения, начиная с 1951-го года. Иначе на мой взгляд, картина была бы не полной.

Свою диаграмму Лукас дополнил информацией о том, какой диалект предпочитают сегодня изучать школьники, студенты и просто жаждущие знаний. На золотом пъедестале – английский. Его постигают 1500 миллиона человек. На второй позиции – французский (82 миллиона). Бронзовый фаворит авторитетной таблицы — китайский с 30-тью миллионами. Впрочем, сколько прослужит полезная инфорграфика – доподлинно неизвестно. Язык – живой организм. Он постоянно меняется. Кто знает, может скоро китайский и английский сменит эсперанто, став, наконец, незаменимой составляющей общения для всех.

Сайт Лукаса Лопеса: http://www.lucasinfografia.com/