фотографии

Секс помогает продавать

Лицо его фотографий никогда не было невинным и целомудренным, потому что ни один человек по сущности своей не может быть невинен. Особенно на пленке Хельмута Ньютона.

helmut_newton

Я ненавижу хороший вкус. Это скучное словосочетание, от которого задыхается все живое.

Хельмут Ньютон

В нем видели метра и гуру фотографии, в его работах искали и ищут глубокий смысл, но он знал лучше всяких критиков и почитателей, что продает женское тело и то, что создано скрывать его: одежду, обувь, машины, часы, душу, мечты, эмоции, ожидания. Как таковая оболочка Ньютона не сильно интересовала. Его привлекало то, что таилось в ее сути, высмеивание массового слепого подражания моде.

Однажды Ньютон проводил съемку в борделе. Хозяин выделил ему комнату, и Хельмут притащил туда манекенщицу, ассистента, парикмахера и ассистента парикмахера. Тогда хозяин воскликнул: «Вы сюда пришли, чтобы устроить оргию или фотографировать?» Он пришел туда совращать, потому что фотография для него — процесс совращения. Вы не найдете в его работах невинных девочек с большими грустными глазами. Их и так чересчур много вокруг. Но невинны ли их большие глаза? Чисты ли их помыслы о кадиллаке и красивой жизни?

Впервые Хельмут Ньютон взял в руки фотоаппарат в двенадцать лет и не расставался с ним до последнего дыхания. Он никогда не отождествлял свою работу с чем-то сверхъестественным и не набивал себе цену, как это любят делать именитые и не очень фотографы. Он воплощал в жизнь свои сумасшедшие, тянущиеся с детства идеи, где девушки из классической литературы расхаживают в шубах на голое тело по улицам Парижа, и подглядывал в скважину за тем, кем вы позволяете себе быть, когда вас никто не видит. Или не позволяете…

3

Эротическая фотография Ньютона нередко подвергалась критике. Феминистки упрекали его за отношение к женщинам. С их точки зрения, он обращался с женщинами так, как фермер обращается с картошкой. Самая известная в Германии феминистка, основательница женского журнала «Emma» Алис Шварцер, разнесла в пух и прах серию фотографий Ньютона, где он снимал обнаженных амазонок, и назвала его «фашистоидом».

4

Его собственное лицо всегда было скрыто грустной маской, состоящей из смеси полуулыбки с разочарованием. Он знал об этом гадком и продажном мире все и предпочитал жить легко, точно зная, что мир все равно растопчет и праведника, и грешника, все равно схватит тебя своей саблезубой пастью за мягкую целлюлитную задницу.

Именно поэтому быть грешником куда приятнее. Именно поэтому мы все хотим видеть красивые женские лица, а не изуродованные проблемами и лишениями лица стариков. Именно поэтому картинка Хельмута Ньютона зачастую так вульгарна, тогда как ужас человеческих лишений просто отвратителен. В высоких интеллигентных кругах, глядя на его работы, издавна повелось говорить, что это большое искусство. «Фотография никогда не лжет, но моя — всегда», — сказал в одном из интервью Хельмут Ньютон.

5

Это одна из самых известных работ Ньютона, его автопортрет. Справа его верный помощник, а иногда наставник, — жена. На аукционе Christie’s несколько лет назад эта фотография была продана за 140000 $.

Он никогда не снимал бедность. Снимать уродливую нищету гораздо проще. Все знают, что такое нищета, и она не прельщает никого. Над распущенностью богатых Ньютон откровенно издевался всю свою жизнь, над массовой культурой и примитивными ее потребителями. Над глупыми читательницами глянцевых журналов и не менее ограниченными модельками, берущимися за обсуждение серьезных тем. И день ото дня с облегчением восклицал: «Какое счастье, что я живу с нормальной женщиной!» Со своей женой Джун Хельмут Ньютон прожил более 50 лет.

Его фотографии всегда были на грани скандала: Хельмут Ньютон показал публике то самое «коллективное бессознательное», о котором писал Фрейд, удаленный от публичной жизни мир тайных желаний и эротических фантазий, в которых мы редко признаемся даже сами себе. Потому что мы привыкли жить и видеть глазами, а он — сквозь призму своего объектива.

7лишение-девственности

Он ненавидел, когда дизайнеры одевают моделей в бесформенные кофты и платья, укутывают их в шарфы и огромные туники, обувают в балетки и скрывают рельефы тела. Они создают все то, что отталкивает мужчин. Асексуальную бессмысленную одежду. Кто покупает ее и зачем?

Во всяком случае, он говорил: «Сексуальность никак не связана с тем, какая у женщины грудь — большая, маленькая или ее вообще нет. Я думаю, все это связано с головой. Это интеллект. Я полагаю, то, что происходит в голове у женщины, гораздо важнее того, блондинка она или брюнетка».

 «Отец говорил мне, что я кончу свою жизнь на дне, потому что думаю только о девчонках и фотографиях», — рассказывал Ньютон. Отец был прав, но именно девчонки и фотографии сделали его сына знаменитым. Хельмут Ньютон родился 31 октября 1920 года в берлинском пригороде Шонеберг в еврейской семье. Родители будущего фотографа, отставной военный и «пуговичная принцесса», наследница большого американского галантерейного промышленника, не испытывали финансовых затруднений и баловали своего младшего сына. Согласно воспоминаниям самого Ньютона, он был «совершенно невыносимым, но очаровательным малышом».

6

В 1934 году к власти в Германии пришли национал-социалисты, в берлинских кафе появились вывески с надписью «Евреям и собакам вход воспрещен», в парках — желтые скамейки для евреев, на стенах домов — профашистская газета «Штурмовик»…

В 1938 году отец Ньютона, как и многие другие немецкие евреи, был арестован. 18-летний Ньютон отправился в Китай. Устроившись фоторепортером в раздел светской хроники местной газеты, молодой человек проработал там две недели, после чего был уволен за непрофессионализм. Вскоре после этого Ньютон покинул Шанхай и отправился в Сингапур, где открыл свое первое собственное ателье. Вскоре японцы вторглись в Сиам и двинулись к Малайе, Ньютон, как и большинство эмигрантов, был посажен на корабль и вывезен из страны. Так после продолжительного морского путешествия молодой фотограф оказался в Австралии в лагере для интернированных. В военные годы Хельмут Ньютон работал на сборе фруктов, а когда Австралия вступила в войну, пошел в армию.

Лишь в 1946 году, вернувшись в Мельбурн, он вновь создал крошечную фотостудию. Тогда же он познакомился с актрисой Джун Брюннель, которая в 1948 году стала его женой и верной помощницей.

Однако в те сложные годы от процветания Ньютон был очень и очень далеко. Большинство его заказов исчерпывались съемкой свадеб и редкими каталогами одежды. Единственным доступным Ньютону рабочим инструментом оставалась старая камера «Торстон Пикар» с тремя двусторонними кассетами, которые позволяли сделать шесть снимков, после чего фотограф каждый раз был вынужден отправляться обратно в студию для перезарядки. Несмотря на это, Ньютону время от времени удавалось «прорваться» в модные журналы, в том числе в приложение к австралийскому Vogue. Это укрепило его веру в собственные силы. Через несколько лет он принял решение отправиться в Европу и попытать счастье в английском Vogue.

monica_bellucci_helmut_newton_6

Но редакторы не сильно рвались с ним сотрудничать. В парижском Elle Ньютона попросту обсмеяли. К счастью, несмотря на первые неудачи, амбициозный новичок не опустил руки. Только в 1961 году он начал снимать для французского журнала Vogue и стал одним из самых значимых фотографов, работающим в жанре ню. Sex sells («секс помогает продавать») — один из секретов его успеха.

В 1960–1980 годы Ньютону позировали чуть ли не все знаменитости: Энди Уорхол, Сальвадор Дали, Дэвид Боуи, Мик Джаггер, Софи Лорен, Элизабет Тейлор и многие другие. Он снимал в Америке и Европе, создавая четыре коллекции в год для французского Vogue и еще четыре в Милане и Риме. Целиком отдаваясь работе, постоянно забывал о себе, он держался на одних сигаретах и алкоголе, работал без сна и отдыха. Это закончилось вполне закономерным инфарктом. На одной из съемок в Нью-Йорке Хельмут Ньютон потерял сознание и провел две недели в клинике. Но даже там он щелкал на мыльницу все: медсестер, пациентов, желтые больничные коридоры.

хью-хефнер

Сальвадор Дали, мотель Meurice, Париж, 1973

Однажды Хельмуту, этническому еврею, довелось снимать Лени Рифеншталь, во времена Второй мировой войны заслужившую не самую приятную славу пропагандистки Третьего рейха.

Он рассказывал: «Я очень хотел ее сфотографировать. Приехал. А она взяла меня за запястье, сжала крепко-крепко, посмотрела в глаза. Потом достала какую-то газету и прочла: “Хельмут Ньютон сказал о Лени Рифеншталь, что та старая нацистка”. “Поклянись отныне не говорить про меня такого! Никогда!” — приказала она мне. “Лени! Я готов поклясться, что женюсь на тебе, только разреши сделать снимок!” — ответил я. И Рифеншталь тут же согласилась позировать. Теперь можете судить, насколько я порядочный человек».

На получившемся портрете 100-летняя старуха кокетливо смотрится в зеркальце. Но что удивительно, она со всеми своими морщинами, пигментными пятнами выглядит куда живее многих юных девиц.

фото-рифеншталь

У Ньютона всегда так. Его камера традиционно уродует и одновременно возносит. Она может быть палачом, может заковывать в кандалы собственных комплексов, а может освобождать, словно джинна из бутылки, внутреннее я. Дремлющее, сомневающееся, неуверенное. Зачастую это не заслуга модели. Но чаще — заслуга фотографа.

Своеобразным результатом творчества Хельмута Ньютона стала одна из самых дорогих книг в мире под названием «Sumo», опубликованная в 1999 году. Книга содержала основные работы автора и стоила 3 тысячи долларов. Поражает издание не только своей стоимостью и содержанием, но и параметрами (50х70 см) и весом (30 кг).

Ньютону нравилось все, что находилось за рамками правил. Его творческий путь — история длительного поступательного подъема и практически мгновенного, но воодушевляющего своей скоростью падения. 23 января 2004 года машина Ньютона врезалась в стену здания на бульваре Сансет в Голливуде. Ему было 83. В машине он был один.