фотографии

Интерпретация классики

Если на улице вы столкнетесь нос к носу с австрийским фотографом Инге Прадер (INGE PRADER), то вряд ли ее узнаете. Произнесете лишь дежурное «здравствуйте», и, не оборачиваясь, побежите дальше по своим делам.

Действительно, в образе Прадер нет ничего запоминающегося. Короткие светлые волосы цвета классической платины, аккуратно зачесанные назад, очки круглой формы, придающие ее лицу комические нотки, обычная кофта в стиле casual, да потертые джинсы. Вот, казалось бы, и все. Но не для ее клиентов. Творчество Прадер хорошо востребовано в мире рекламы.

Она сотрудничает с компанией MILKA, Венским техническим музеем. Ее оригинальные снимки красуются на буклетах HOTEL IMPERIAL, WOLFGANG JOOP PARFUM, сайте известного магазина для форменных гурманов MEINL AM GRABEN. С каждым днем заказчиков становится все больше. С их длинным перечнем можно познакомится на страничке фотографа. Там же выложены работы Инге. Но не только те, что были сделаны специально для покупателей. Австрийка старается выкраивать время и создавать свои собственные произведения. Без цензоров и купюр. Ее фотографии – это полноценная машина времени. При помощи щелчка затвора камеры зрители мгновенно переносятся в эпоху барокко, рококо и оказываются свидетелями пышных костюмированных балов. Вот в ожидании кавалеров одна за другой в ряд выстраиваются юные представительницы знатных фамилий.

Они то приседают с застенчивой улыбкой, то грациозно воздымаются, распрямив стан, то задумчиво смотря в даль. На жеманницах великолепные платья всевозможных фасонов. Здесь можно увидеть широкие макси П-образной формы, украшенные дивными цветами. Также привлекают внимание пышные наряды по колено. Они богато расшиты атласными и матовыми лентами.

На головах девушек высокие напудренные парики, разноцветные перья или кокетливые шляпки. Через секунду перед глазами возникает совсем иная эпоха – мускулистых сильных мужчин, облаченных в тяжелую броню или вовсе без нее. Древняя Греция и Древний Рим, а это именно они, в представлении Прадер – дикое сочетание богачества и несправедливости. Отсюда две контрастные краски – кроваво- красная и приторно-золотая.

Впрочем, фотограф не хочет полностью окунаться в эру старины глубокой. Поэтому почти в каждом снимке присутствуют современные аксессуары. Скажем, ноги моделей аккуратно обуты в туфли на платформе или обыкновенные босоножки с низким каблучком. Прически же порой точь- в- точь как у стиля панк. Иными словами, австрийка расчищает нескончаемое поле для фантазий и воображения, дозволяя созерцателю помечтать и самостоятельно додумать сюжет.

В моих работах очень много театральности, — признается Инге Прадер. Я не хочу полностью воссоздавать эпоху. Я лишь играю со временем. И, нужно признаться, мне это безумно нравится! Я чувствую себя настоящим творцом с большой буквы. Открою крохотный секрет: костюмы и декорации я создаю своими собственными руками. С этой целью я просматриваю множественную литературу, беседую с дизайнерами одежды. С гримом мне помогают мои друзья. Потом много сил уходит на подборку графики. Но, мне кажется, цель оправдывает средства.

В 2015-м году один из благотворительных фондов попросил Инге Прадер помочь собрать деньги для людей, больных СПИДом. Для объявленной акции фотограф задумала осуществить необычный флеш-моб. Австрийка взялась «переписать» на новый лад картины величайшего художника Густава Климта (Gustav Klimt).

То, что Инге выберет именно его оказалось достаточно предсказуемо. Для Австрии мастер – истинный эталон живописи и икона стиля. Его произведения уже давно стали визитной карточкой страны. Они активно используются в дизайне сувениров. От примитивных пластиковых магнитов до шикарных дорогих зонтов и шифоновых платков.

Полотна Климта нередко встречаются на окнах автобусов или на холсте рекламного баннера. Выходец из Богемии вряд ли рассчитывал на такую оглушительную славу. Второй ребенок в семье, он рано научился рисовать. Сначала делал наброски дома под руководством своего отца-ювелира. А позже поступил в художественное училище при Австрийском музее искусств. Там маэстро рьяно изучал живопись архитектуры. И уже через несколько лет после окончания престижного заведения во всю расписывал фресками театры в Риеке и Карловых Варах. За плодотворное творчество Климт даже получил почетную награду – «Золотой крест» от тогдашнего императора Франца Иосифа. В 1897-м году художник открывает «Венский сецессион» — общество без особой доктрины, куда вошли представители реализма, натурализма и символизма. Целью организации было проведение выставок и продвижение молодых авангардистов. Правительство поддержало идею и сдало в аренду участок земли, на котором планировалось возвести экспозиционный центр. Сам Климт тогда увлекается пейзажем. На озере Аттерзе он проводит не один день, нарабатывая эскизы для своих будущих полотен. Из природных пазлов мастер составляет свою персональную мозаику, где орнаментом служат фруктовые сады, березовые рощи, ковры разноцветных полевых цветов.

Я художник. Художник, который пишет каждый день с утра до вечера. Фигуры, пейзажи, время от времени – портреты. Я недостаточно хорошо владею словом, чтобы взяться за рассказ о своей работе… Если вам действительно хочется больше узнать обо мне, как о художнике, посмотрите внимательнее на мои картины, — черкнет в своем дневнике Климт.

А потом будет Италия… Модернист с упоением станет рассматривать до мельчайших деталей символику строений Венеции и Равенны. Так возникнет самый знаменитый период живописца – золотой. Именно его пообещала по-своему интерпретировать Инге Прадер.

Одной из самых значительных работ золотого направления принято считать цикл «Бетховенский фриз», посвященный девятой симфонии Бетховена.

Панно были представлены публике в 1902-м году и размещались сразу на трех стенах. Что, по сути дела, неудивительно: в длину полотна были тридцать четыре метра, а в высоту целых два! На них изображалась борьба добра со злом. Центральная композиция получила название «Враждебные силы». Главным ее героем является Тифон – древнегреческий великан, порожденный богиней Земли Геей и богом темной бездны Тартаром. Страшного гиганта в образе гориллы окружают с одной стороны горгоны – символы смерти, безумия, болезни. С другой — женщины, олицетворяющие похоть и сладострастие. У Климта много витиеватых линий, плавно переплетающихся одна с другой. Вариант Прадер более прямой.

К уже имеющимся персонажам она добавила новых – мужчин с размалеванными лицами и всклоченными волосами. Они стоят с открытыми ртами, будто поют во весь голос шаманские мотивы. Тона австрийка выбрала чуть ярче. В них чувствуется сила огня, схлестнувшегося с порочностью.

На другой картине «Даная» мастер воссоздал древнегреческий миф о том, как царю Акрисию было напророчено, что он умрет от руки собственного внука.

Опасаясь страшной кончины, владыка засадил свою дочь Данаю в подземную башню. Но тюрьма не уберегла от пророчества. В девушку влюбился сам Зевс. На холсте Климта молодая особа забылась в сладких сновидениях, окруженная золотым дождем –порождением творца неба и грома. Современное прочтение от австрийского фотографа задает еще больший акцент на блеск драгоценного металла. У Инге он повсюду.

Из этого сплава сотворена одежда Данаи 21-го столетия, а также одеяло, на котором, свернувшись калачиком, лежит героиня. Главный бог Олимпа и вовсе преподнесен в образе монет, падающих в изобилии откуда-то сверху.

«Мне кажется, что в «Данае» Климт выразил свои личные чувства, — говорит австрийка. – Если внимательно посмотреть на полотно, в нем невозможно найти ни одну лишнюю деталь. Все лаконично и точно. Пропорции искажены намеренно. Это делает девушку более привлекательной. А еще как бы дистанцирует от зрителя. В своей версии я не стала играться с соразмерностью, решив оставить все как есть».

Еще один холст, который не ускользнул от цепкого взгляда Прадер, носит название «Смерть и жизнь». Его Климт в прямом смысле слова построил на аллегорических мотивах. Смерть показана вялой одинокой фигурой с оголенным черепом вместо лика.

Жизнь, напротив, исполнена множественными очертаниями мужчин и женщин, обхвативших друг друга. В руках они нежно держат младенца – новый росток, продолжение рода. Инге Прадер решила разбавить неравенство и прибавила к смерти павшего ангела. Он замер, опустив плечи. Его черные крылья безжизненно повисли вниз. Чело прикрыто темным венком, с которого ниспадает вуаль.

Такая вот своеобразная персонификация людских пороков. Хотя фотограф считает, что трактовка может быть абсолютно любой. К критике своих творений она всегда готова и рада услышать чужие мнения. Инге уверена, что иная точка зрения всегда полезна и может натолкнуть на создание очередных произведений. Они, возможно, когда-нибудь станут шедеврами высшей марки.

Сайт фотографа: http://prader.at