Русский
Сразу отметим, что эти рецепты не претендуют на универсальность, у каждого своя ситуация, но полезными они точно будут. И не только для отстаивающих свои права при призыве. Призывная кампания — лишь один из примеров того, что лучший разговор с чиновником — это бумага. А кто такие чиновники? Слуги народа. Иногда они об этом забывают.
Главное, определиться с целями. Может быть, мы хотим на военную службу. Это позиция достойная уважения. Но есть и другая, тоже достойная такового. Важно понимать, чего хотим мы, а чего хотят от нас. Часто это очень разные хотения.
Итак, мы выбрали вторую позицию. И решили ее придерживаться, независимо от того, что нам будут говорить. Мы готовы даже сойти с ума, если это необходимо. С чужого ума, разумеется. Вам, без сомнения, напомнят, что вы обязаны служить. А вы-то сами знаете, насколько обязаны? Прежде чем читать дальше, ответьте на один тестовый вопрос: есть ли в России всеобщая воинская обязанность? Ответили? А теперь правильный ответ: всеобщей воинской обязанности в России нет.
Закон СССР «О всеобщей воинской обязанности» от 1 сентября 1939 года отменен 11 февраля 1993 года. В настоящее время действует закон «О воинской обязанности и военной службе».
С принятием Конституции 1993 года у граждан есть право заменить военную службу альтернативной гражданской (ст. 59 п.3 Конституции РФ):
Иногда ситуация такова, что приходится защищать те границы, нарушением которых является вмешательство в нашу частную жизнь. То есть быть самими себе пограничниками. Но достаточно ли хорошо мы знаем эти границы?
Не исключено, например, что к вам наведается участковый. Позвонив в дверь, он, конечно, ничего противоправного не совершит. Ничего противоправного не совершите и вы, если ему не откроете, ведь вы у себя дома, а жилище неприкосновенно. Вот, кстати, статья Конституции. Гл.2 ст.25 Конституции РФ:
После визита участкового можно статью распечатать и прикрепить на дверь. Снаружи. Но это все, как говорится, предисловие к нашему роману. И хотя сейчас не сентиментальный XVIII век, а немножко другой, наблюдается возрождение такого жанра, как роман в письмах. В нашем случае, это не письма-признания, не письма-размышления, а письма-претензии, письма-жалобы, письма-заявления. Есть даже письмо-акт о нарушении наших прав.
Видите, какое разнообразие. Осталось уточнить место действия. Это столичный город. Начиная общение с отделом военного комиссариата, имеет смысл оформить доверенность на нескольких человек, согласных помочь вам в случае внештатной ситуации.
С чего начинается общение? С повестки. Именно с нее, причем составленной по форме. А не с почтовой открытки с указанием даты явки. И даже не с телефонного звонка, когда кто-то, кого вы не знаете, строгим голосом требует явиться по указанному адресу. А если пришла почтовая открытка? Или повестка, пусть оформленная по всем правилам, появилась в почтовом ящике на следующий день после того, как вам предписано было явиться. Или ее с завидным постоянством направляют по адресу, где вы зарегистрированы, но не проживаете, хотя место своего фактического проживания вы сообщили. Что делать в этих случаях?
Конечно же, писать. Кому? Автор во всех случаях один — гражданин или его доверенное лицо. Адресатов — несколько. Вот они: военный комиссар столичного города, военная прокуратура столичного города, районная прокуратура. Не забудьте отправить экземпляр и в районный отдел полиции, чтобы никаких розыскных мероприятий относительно автора не проводили. Каждое свое послание следует завершать словами «О результатах прошу сообщить по указанному адресу», то есть по адресу фактического проживания. Как показывает практика, ответом на письмо не всегда бывает письмо. Иногда это результат — тот, который нам нужен.
Все мы иногда болеем. Особенно в детстве. И все наши диатезики, простудики, энурезики и прочие недоразумения записаны в нашей медкарте, которая хранится в детской поликлинике. Пусть она хранится у вас дома. Так надежнее. Если вы ее не забирали, требуйте выписку, обратившись в архив поликлиники. Попробуйте сначала попросить ее выдать. Но держите наготове письмо-заявление на случай отказа. Нам, например, сообщили, что медкарта потеряна. Написали главному врачу. В ответ на письмо карта сразу нашлась.
А может быть, вы состоите на диспансерном учете? Сведения о вас из детской поликлиники должны быть переданы во взрослую. Должны быть. Но иногда случаются курьезы: например, во взрослую поликлинику вообще не передаются сведения о ребятах, состоящих на диспансерном учете. «Я забыла», — простодушно объясняет начмед, замечательный специалист, внимательный доктор, наблюдавшая нас много лет. Ну, что ж. Пишем. И в детскую поликлинику, и во взрослую, требуя постановки на диспансерный учет.
Ваша детская медкарта нашлась, вы поставлены на диспансерный учет во взрослую поликлинику. Теперь вам нужна копия карты Д-учета. Вы имеете право ее получить. Читаем:
На устную договоренность надеяться не стоит. К тому же вам могут сообщить, что карта Д-учета — документ для служебного пользования. По этим документам, дескать, направляется отчет в Министерство обороны. Но не путайте карту и копию. Копия уж точно в Министерстве обороны не нужна. Пишем-пишем, не отвлекаемся. Кому? Главному врачу, конечно. А еще в отдел здравоохранения районной администрации столичного города. И для надежности — в комитет здравоохранения.
Когда все документы о состоянии здоровья собраны и копии (!) их направлены на адрес отдела военного комиссариата с письмом-заявлением о приобщении их в личное дело, настало время с этим самым личным делом ознакомиться. Мы знаем, что к своим личным делам следует относиться внимательно, уделять им время — не запускать, короче говоря. Ваше личное дело, появившееся при постановке вас на первичный воинский учет, тоже требует контроля, внимания и времени. Просто так вам его для ознакомления не выдадут. Таковы правила. Будем опять писать. На этот раз — начальнику районного отдела военного комиссариата.
Следует заметить, что препятствий особенных здесь не наблюдается. Фотографировать, правда, не разрешают. Но мы достаточно терпеливы и переписываем все, что нам нужно. И времени это занимает столько, сколько нужно нам. На мероприятия, связанные с призывом, не следует ходить в одиночку. Возьмите с собой тех, на кого оформлена доверенность.
Не исключено, что в личном деле найдется много интересного. Или многого вообще не найдется. Например, мы обнаружили корешки повесток, которых не получали. Ни под расписку, ни без расписки. Еще обнаружили справку выхода в адрес, где нас, разумеется, не было. Многие записи были сделаны карандашом, страницы не нумеровались. И наше личное дело больше напоминало мусорную корзинку. Ситуацию удалось исправить. Конечно же, не путем устных переговоров. Адресаты — те же, к кому обращались по поводу повестки (см. выше).
И вот медицинское освидетельствование. Наши доверенные лица, разумеется, с нами. Надо быть готовыми к тому, что рентгеновские снимки вдруг окажутся плохого качества, устные жалобы приниматься во внимание и записываться не будут, а заключение врача, наблюдающего вас по основному заболеванию, о том, что вы в дополнительном обследовании не нуждаетесь, будет признано несостоятельным. Кроме того, вам укажут, что нельзя приносить платные снимки на бесплатное медицинское освидетельствование.
Зачем все эти сложности? А затем, дорогие мои читатели, чтобы отправить вас на дополнительное обследование. Куда? Куда укажет губернаторский список. Есть губернаторская елка, наши прадедушки-прабабушки, может быть, рассказывали про губернаторские обеды. А вот в губернаторском списке названы те лечебные учреждения, в которые направляются граждане призывного возраста для прохождения дополнительного обследования. Наверное, там работают волшебники. Моментально исчезает сколиоз 2 степени, перестают беспокоить затруднения в движениях при артрозе. Поговаривают, что зафиксированы случаи излечения от бронхиальной астмы легкой степени.
По результатам медицинского освидетельствования был составлен акт о нарушении прав призывника, отправленный нескольким адресатам:
Уведомления не вернулись, ответов все еще нет. Мы лишь хотим, чтобы все было правильно, и категория годности соответствовала состоянию здоровья. Но защита своих прав, как выяснилось, — работа творческая. Творите, друзья, вы талантливы! И мы тоже.
