Об этом говорит такое понятие, как покои в доме состоятельного человека (например, императорские или архиерейские покои и т. д.) А может быть, необходимость духовного развития является потребностью только коронованных или возведенных в священный сан особ, которые ввиду этих обстоятельств не могут позволить себе все радости жизни, преподносимые людям совместным проживанием? Но может быть, у них есть другие радости?
Даже если это так, то мы этого никогда не узнаем. Очень трудно рядовому человеку вникнуть во все тонкости специфической жизни особенных людей и хоть что-то в ней понять. Однако даже в жизни среднего уровня присутствуют тенденции, исходя из которых можно судить о двух противоположных изменениях уровня жизни — повышении и снижении.
В самом деле, уже беглого и поверхностного взгляда на человеческий быт достаточно, чтобы сделать многозначительный вывод о приоритете уединенности перед многолюдством. Возьмем простой случай транспортного перемещения людей и размещения их в туристических гостиницах. Везде мы встречаем неумолимое правило: чем меньше людей вокруг, тем лучше. Именно об этом говорит нам главный принцип ценовой политики сервисного обслуживания. Одноместный номер для человека в гостинице всегда дороже, чем двух или трех и более местные номера. Стоимость проезда в плацкартном вагоне дешевле, чем в купе, где уже не четыре, а шесть человек соседствуют друг с другом. Получается, что пассажиры, предпочитающие проезд в купе плацкартному вагону, это люди, которые готовы переплачивать чуть ли не двойную стоимость проезда только за то, чтобы их избавили от присутствия двух лишних человек. Но это даже как-то некрасиво, несмотря на то, что ни у кого из нас не вызывает сомнения рациональность ценовой политики железнодорожного сервиса. Всё правильно. Но в чем же загадка?
А загадка тут есть. И пусть для нас давно стали банальными и не вызывающими вопросов такие предпочтения людей, как стремление ездить на такси или личном авто, а не в общественном транспорте, избегать очередей в магазине, увеличивать квадратные метры своей жилой площади и т. д. Но есть и другая сторона у проблемы выбора единственности или единства.
Всем известны такие явления, как футбольный матч или концерт рок-звезды. Представим, что здесь действует такой же закон, как и в упомянутых прежде случаях. Король рок-музыки просто не сможет выступать, если вместо единства, объединяющего поклонников его таланта, вдохновляющего его и вдохновленного им, он встретится с уединенными в неприступных ложах отдельными зрителями. Но более всего контрастность тенденций единства и единственности дает о себе знать в поистине уникальном феномене, которым является футбол.
Многим людям просто непонятно, почему такие несерьезные занятия, как погоня и борьба за мячик, могут стать чуть ли не смыслом жизни для миллионов футбольных фанатов и болельщиков. Может быть, эмоциями этих людей движут приступы детского игрового азарта, неизжитого заботами взрослой жизни.
Может быть, таким образом эти люди получают возможность окунуться в мир энергии, силы и победы, чтобы забыться в нем и отдохнуть от ежедневной рутинной и обременительной суеты.
Но если бы даже часть той энергии, которой заряжается футбольный болельщик на стадионе, можно было бы направить в пользу его основной профессиональной деятельности, то и тогда массовое увлечение футболом оставалось бы неоправданным. Самые высокооплачиваемые футболисты получают от общества такие космические гонорары, что рассчитывать на соизмеримость отдачи не приходится. Другими словами, если бы все эти деньги были напрямую направлены на нужды экономического развития, то эффект от этого шага был бы намного более ощутимым, чем сейчас, когда неравнодушные к футболу инженеры и простые рабочие вдохновляются и заряжаются жизненной энергией, очно или заочно присутствуя на футбольном матче.
И все это происходит в цивилизованном мире образованных и рационально мыслящих людей, которые не станут бросать деньги на ветер. Значит, есть в этом виде спорта нечто большее, нечто такое, что стоит тех колоссальных средств, которые общество готово на него потратить. А может быть, оно стоит и гораздо больше. Может быть, оно стоит больше всего материального благосостояния мира.
И в этом нет ничего удивительного. Ведь материальная сторона мира — это только одна и далеко не самая главная его составляющая. Не нужно забывать, что материалистическое мировоззрение стало господствующим только в самое последнее время. А до этого духовная жизнь являлась фундаментальным стержнем всей человеческой культуры. И это обстоятельство вносило в неё некоторые особенности, сомнительные с точки зрения своей целесообразности.
Сегодня церковные храмы, построенные несколько веков назад, нередко считаются просто памятниками архитектуры. Однако первоначально они воздвигались с целью служения высшему миру. И русские люди на протяжении веков всегда считали священным долгом и великим делом внести свой вклад в строительство и содержание христианских храмов. О том насколько ревностно относились русские люди к этому занятию, свидетельствовали монументальные храмы с золотыми крестами, стоящие посреди бедных деревень с полунищим народом. Эти люди оценивали небесные блага намного выше, чем земные, поэтому распределение материальных ресурсов в их культуре имело несколько непонятные формы с точки зрения других ценностных подходов. С прагматической точки зрения такие расходы не оправданы. И любой прагматичный человек вправе пожалеть бедных русских крестьян, одурманенных, как говорят, опиумом для народа. Хотя одурманенные люди также сохраняют за собой право пожалеть этого бедного прагматика, который не знает ничего большего, кроме самого примитивного арифметического расчета материальных ресурсов. Вот уж поистине крайнее нищенство!
Поэтому не будем и мы спешить с выводами, задумываясь над вопросом, насколько оправданы для общества те гонорары, которые получают высокооплачиваемые футболисты за свою игру в мяч. Соотношение капитальных вложений и результата здесь такое, что, кажется, забитый гол — это событие космического масштаба. Это нечто такое, что способно повлиять на жизнь и изменить её в какой-то еще малоизученной, но самой важной супранатуральной плоскости. Нетрудно убедится, что все это так.
Уже первое знакомство с сопровождающими футбольный матч обстоятельствами создает устойчивое впечатление, что мяч — это поистине культовый предмет. Какие здания воздвигаются ради его величества! И если религиозные люди совершают культовые действие в чаянии получить воздаяние в другом мире, то футбольные болельщики приходят на матч в намерении уже сейчас приобщиться к новому сверхчеловеческому миру. Но что он собой представляет?
Возникновение религиозного учения, как правило, предшествует возникновению и распространению религиозного движения. В учении освещается суть проповедуемой новой жизни, а массовое движение создается людьми, искренно и самозабвенно проникшимися истинами религиозного учения. И потому на свете так много разных религий, что все они в той или иной мере создаются разными людьми, которые живут в разных условиях и имеют непохожие взгляды на мир. Они никогда не придут к согласию друг с другом. Но несмотря на это, есть мнение, что во всех религиях есть нечто общее. И если разобраться в том, что именно есть это нечто, то близость футбольного матча к культовым действиям станет сама собой понятна.
И прежде всего нужно сказать, что в отличие от традиционных религий, где религиозное учение предшествует претворению в действительность религиозных истин, и при этом нередко (смотря какая религия) коверкает и искажает естественное течение жизни, происходящее на футбольном стадионе, наоборот, на одном бессловесном энергетическом подъеме и эмоциях самопроизвольно и непринужденно выражает еще смутно осознаваемую, но уже отчетливо переживаемую главную истину жизни. Эта истина в том, чтобы из единственности преобразиться в единство. Все религии на разные лады учат именно этому.
О том, что современное состояние человеческого общества является переходным и незавершенным, свидетельствуют те парадоксы единственности, которых мы уже касались выше. Нормальному человеку хочется иметь свой дом. Состоятельному — свой остров в океане. Но материальные потребности безграничны. Поэтому сверхбогатому человеку рано или поздно захочется иметь свою планету.
Трудно сказать, сможет или нет осуществиться такое желание, но одно определенно ясно: в стремлении к единственности заложена возможность трагедии мира. И хотя в своей жизни мы повсеместно сталкиваемся с такими стремлениями, они не тяготят нас, потому что противоположное стремление к единству также дает о себе знать, хотя и менее отчетливо.
Ценность единства отстаивают не только религии. О нем говорит и наука. Она говорит о том, что организация космического процесса развития жизни основана на всеобщем объединении и сплачивании, которое совершается вопреки тенденции к разъединению отдельных частей и единиц. Сначала углеродистые молекулы с их тысячами симметрично сгруппированных атомов. Затем клетка, где в минимальном объеме тысячи молекул образуют как бы систему винтиков. Затем многоклеточные, где клетка — всего лишь бесконечно малый элемент. Еще дальше многоклеточные, как бы соединяясь островками, делают многообразные попытки вступить в симбиоз и подняться к более высокому биологическому состоянию.
Теперь уже мыслящий покров человеческих сознаний, как зародыш планетарных размеров, на всем своем протяжении развертывает и перекрещивает свои волокна для того, чтобы усилить их в живом единстве одной ткани. Это и есть мегасинтез. То есть скачок вперед по главной оси эволюции. Поэтому считается, что выход для мира, двери для будущего, вход в сверхчеловечество открываются вперед не для нескольких привилегированных лиц, не для одного избранного народа! Они откроются лишь под напором всех вместе и в том направлении, в котором все вместе могут соединиться и завершить себя в духовном обновлении Земли. Ткань универсума, став мыслящей, еще не закончила свой эволюционный цикл. Биосфера образовала пока лишь совокупность дивергентных линий, свободных у концов. Ноосфера (сфера разума) стремится стать одной замкнутой системой, где каждый элемент в отдельности видит, чувствует, желает, страдает так же, как все другие, и одновременно с ними. Таким образом возникает гармонизированная общность сознаний, эквивалентная своего рода сверхсознанию. Тогда Земля не только покрывается мириадами крупинок мысли, но окутывается единой мыслящей оболочкой, образующей функционально одну обширную крупинку мысли в космическом масштабе. Множество индивидуальных мышлений группируется и усиливается в акте одного единодушного мышления. Таков тот образ, в котором мы можем представить себе человечество в будущем.
Однако пока все эти чудеса эволюции являются для мира в целом всего лишь отдаленными перспективами. Но если миллионы футбольных болельщиков своей солидарностью и единодушием уже сейчас способны предвкушать эту главную и окончательную победу, то это значит, что она действительно близко.
