Русский
Будьте осторожны, начиная путешествие в мир Селина, ибо это может навсегда изменить вас до неузнаваемости. Пожалуй, именно такой надписью следовало снабдить обложки книжек этого одного из главных «инфант терриблей» французской литературы ХХ века. Века, который начался, по меткому замечанию Ахматовой, ровно сто лет назад, летом 1914 года. Все предыдущие 14 лет, прошедшие со Всемирной парижской выставки, были легкой прелюдией к «веку-волкодаву», наложившему свою безжалостную и мощную лапу на старый мир, на Старый Свет. Закат Европы, как констатировал уже четыре года спустя Шпенглер. Начало нового чудесного мира провозгласили большевики! Только вот для этого пришлось разрушить старый мир до основания. А примерно в это же время, сидя на очередном скучном школьном уроке, юный Сальвадор Дали фантазировал о далекой и загадочной революционной России. И тут случилось невероятное для Испании чудо: за окном пошел самый настоящий снег. Если верить Дали, конечно.
Людям, родившемся в 90-х годах ХІХ века и в начале ХХ столетия, особенно в Европе, трудно позавидовать. Этот ушедший мир был ужасен и неистов. В то же время, с другой стороны, он был прекрасен и яростен. Говоря словами Платонова, судьба которого сама является прекрасной иллюстрацией того, насколько яростность этого века стали и зарождающейся ядерной энергетики перевешивала его прекрасность.
https://www.youtube.com/watch?v=3ouHC8H1DPE
Речь пойдет о Луи-Фердинанде Детуше, ставшем впоследствии скандально известным на весь мир писателем Селином. Проклятым писателем, что на родине проклятых поэтов не так уж и удивительно. Если ты говоришь о жизни честно, предельно честно, прежде всего перед самим собой, то трудно уйти от самых проклятых вопросов человеческого бытия: смерти, болезней, неравенства, несправедливости. А также жестокости и абсурдности этого мира. Особенно если ты это все опробовал и прочувствовал.
Селин был из того самого «потерянного поколения», из которого вышли Ремарк, Хемингуэй, Фицджеральд и многие другие писатели того времени. Поколения, опаленного Первой мировой. Но вот только ни Ремарка, ни Хемингуэя из него не получилось. Прежде всего потому что он уже не верил ни в любовь, ни в романтику, ни в мораль. Заглянув вглубь человеческого естества, Селин, помимо кишок и прочего ливера, увидел бесконечное стремление к смерти, желание убивать и быть убитым, а также постоянное желание утверждаться за счет Другого. Того самого, которого Сартр назвал своим Адом.
Право на такое видение окружавшей его реальности у Селина было самым полным. Три месяца на фронте (был комиссован по инвалидности после ранения), работа врачом в африканских колониях и бедных пригородах Парижа, столкновение лицом к лицу с новой безжалостной по отношению к человеку конвейерной технократической цивилизацией на заводе Форда в Детройте.
Мир ужасен, человек ужасен. И ни первого, ни второго не исправить ничем. Если уж кто достоин любви, так это животные: собаки, кошки и ежики. Таков вердикт доктора Детуша. Но вот за счет этого можно прославиться и заработать денег — таков вывод писателя Селина. Изданный в 1932 году его первый роман «Путешествие на край ночи» вызвал эффект разорвавшейся бомбы. На самом деле, то, что откровенно и без всяких экивоков и реверансов высказал Селин о своей эпохе ее же самым откровенным и честным языком, было на уме у миллионов его сверстников и современников. Новым языком, который напрочь рвал с литературными традициями. Языком улиц, криминальным жаргоном. Правда, обнаженная и шокирующая, бьющая электрическим током. Текст — прерывистый и задыхающийся, кричащий, вопящий, сверхэмоциональный и такой же циничный, с множеством многоточий и восклицательных знаков. Читающая публика испытала шок. Шок от того, как без всяких прикрас были показаны все негативные стороны современной западной цивилизации. Селин сразу же стал претендентом на главную литературную премию Франции — Гонкуровскую. Однако в результате интриг в жюри ее так и не получил. Зато с тиражами все было в порядке, да и с мировой славой тоже.
В роман Селина вцепились сразу же все левые — вот она, разлагающаяся действительность старого буржуазного мира. Книгой восхищались Троцкий, Луи Арагон, ее перевели с купюрами на русский язык. О Селине говорил сам Горький на первом съезде советских писателей. Только вот великий пролетарский писатель, пожалуй, один из немногих, кто тогда разглядел в бичующем пороки капитализма французе правого анархиста, потенциального поклонника фашизма и коллаборанта. А пока, в 1936 году, Луи-Фердинанд приехал с туристическим визитом в СССР. Селин два месяца прожил в Ленинграде, внимательно наблюдая за русским социальным экспериментом. После он опишет свои впечатления в небольшом памфлете «Mea culpa». В итоге текстов французского скандального писателя советские поклонники литературы больше не увидят до конца 80-х годов. Не верил Селин в исправление человеческой природы ни при капитализме, ни при социализме. Дело не в системе, дело в самой натуре человека. Так считал этот «мизантроп и циник», как не без основания называли Селина многие критики его творчества.
Как приходят к выводу современные исследователи жизни Селина, не очень-то он верил и в фашизм. Достаточно перечитать хотя бы его речь, посвященную Эмилю Золя, которую он произнес в 1933 году, когда у власти в Германии уже находились нацисты во главе с Гитлером. Но, как и всякий большой писатель, Селин не мог жить без парадоксов и противоречий, которые оказывали фатальное влияние на его биографию. У антисемита и автора антисемитских памфлетов, которые до сих пор предпочитают не переиздавать во Франции, было много друзей среди евреев. Во время оккупации Парижа под его квартирой, этажом ниже, располагался штаб Сопротивления, и Селин, зная об этом, так и не выдал подпольщиков гестапо. Но писатель, так или иначе, выбрал ту, другую сторону, сторону Зла, сторону проигравших, и не смог избавиться от этого клейма «пособника оккупантов» до конца своих дней, хотя и попал под послевоенную амнистию. В то же время он ни в чем не раскаивался, пытался периодически оправдаться и оставался убежденным антисемитом до конца своих дней.
После 1945 года его предлагали расстрелять, Сартр написал обличительный памфлет против «этого ужасного Селина». Однако автор «Путешествия на край ночи», можно сказать, отделался легким испугом: полтора года датской тюрьмы, ссылка в поселке на берегу Балтийского моря. Некоторые из его коллег интеллектуалов, которые встали на сторону маршала Петена и правительства Виши, были казнены или получили более серьезные сроки. Впрочем, до сих пор история оккупации немцами Франции и Сопротивления таит в себе много темных страниц, которые только со временем становятся достоянием общественности. И, кроме «безумного гения» Селина, было достаточное количество реальных преступников и палачей, которые уходили от возмездия, а после занимали высокие политические и государственные посты.
А Селин все-таки в конце жизни вернулся в большую литературу. Он успел завершить свою трилогию о скитаниях после 1944 года в Германии и Дании. Там он также язвителен и циничен, он показывает все увиденное и пережитое без всяких прикрас и жалости к себе, людям, миру. Последнюю книгу, которая была издана через 8 лет после его смерти, Селин посвятил животным.
Популярность его в конце жизни уже была не та, что в 30-х годах. Но сначала его подняли на щит Генри Миллер и американские битники — Керуак, Барроуз, Гинзберг. Эзра Паунд находился под влиянием творчества Селина, как и Чарльз Буковски, который сделал французского писателя героем одной из своей книг. Чуть позже подоспел и май 1968 года — Селина на щит подняла бунтующая против мира буржуазных условностей и несправедливостей молодежь. Долой вашу религию! Долой вашу любовь! Долой вашу мораль! Долой вашу любовь! Круг в каком-то смысле замкнулся. И сегодня никто уже не может представить себе историю литературы ХХ века без этого странного, но яркого писателя, шокирующего своим стилем изложения и безжалостным циничным взглядом на человеческую натуру. Будьте осторожны, начиная путешествие в мир Селина…
