«Мори» — это лес. Меланхолия японской моды

Японская уличная мода известна во всем мире — она вызывает ассоциации с буйством красок, огромными платформами и прочими фэшн-атрибутами, популяризированными благодаря фотографу Сёити Аоки, он фотографировал молодежь Харадзюку для журнала Fruits. Прогуливающиеся городские модники любят искусственные материалы и порой имеют внешность симпатичных инопланетян — здесь никого не удивишь зелеными волосами, одеждой из прозрачного пластика или ожерельями из голов кукол Барби. Для многих молодых токийцев эпатажная внешность становится способом самовыражения в свободное время между учебой, офисной работой и семейными мероприятиями.

Стиль мори (mori в переводе с японского — «лес») выражает противоположную «пластиковой моде» тенденцию, уводя своих поклонников в мир, где винтаж ценится больше, чем известные «бурандо» (так японцы адаптируют английское слово «бренд»), и фетишизации подлежат не огни модных клубов, а пикники на природе.

Направление широко распространилось во второй половине нулевых и до сих пор остается в числе самых популярных течений японской моды. Сегодня в Японии издаются журналы для мори, существуют ориентирующиеся на этот стиль марки. Развитие частных модных блогов способствует популяризации мори за рубежом. Стиль мори имеет ряд вариаций и родственных направлений (например, dolly kei или natural kei), общим знаменателем для которых выступают внимание к натуральным тканям и уникальным вещам, а также тяга к тихому, созерцательному эскапизму.

Для мори характерны приглушенные природные цвета и нежные светлые оттенки. Активно используется кружево, причем высший пилотаж — если оно будет не произведено на фабрике, а связано собственными руками или обнаружено в маленьком магазинчике между старым чемоданом и меховым воротником. Популярны гобеленовые ткани и длинные шнуры с кистями, которые девушки носят в качестве ожерелий и украшений на сумки, а их спутники — в виде поясов. Одежда мори и долли кей многослойна, силуэт изящен, а образ — сложно сконструирован. Эта мода лишена броской сексуальности, ее можно назвать меланхоличной и немного инфантильной.

Предметом интереса мори являются этнические и фольклорные мотивы, причем источником вдохновения здесь выступают не национальные, а европейские традиции. В частности, искреннее восхищение японских девушек вызывают павлопосадские платки, а мори-модель Юи Аои даже предприняла турне в Россию, чтобы повосторгаться текстурами настенных ковров, примерить меховую шапку и устроить фотосессию в глубинке.

Почему же в высокотехнологичной Японии, которая может уже сегодня считаться страной победившего киберпанка, такую популярность приобретает модный стиль, основными опорными точками которого являются естественность и возвращение к природе? В то время, как наши соотечественники стремятся к «евроремонту» и осаждают «Икею», молодые японцы мечтают вырваться из аккуратного, чистого мира минимализма и гладких поверхностей.

Стиль мори на первый взгляд трудно назвать протестным, однако это такая же форма бунта, как ирокезы, фрик-пирсинг и ядовито-кислотные расцветки в одежде, выбираемые представителями других стрит-фэшн направлений. Как ни странно, объектом сопротивления оказывается великолепно развитая культура товаров и услуг. Массовое производство стремится удовлетворять любые запросы, что приводит к желанию создать максимально сложный и независимый образ. Нечто подобное можно сказать и о европейских инди-стилях, однако именно в Японии, где настолько хорошо развита сфера потребительских благ, а граница между уличной модой и подиумом очень тонка, ситуация приобретает особенную остроту.

Как и все японские молодежные стили, мори располагается на границе между модой и субкультурой, включая в себя не только внешний облик, но и определенные элементы жизнетворчества. В поиске индивидуальности адепты мори и его подстилей стремятся дистанцироваться от уравнивающей национальной культуры, вдохновляясь западной стилистикой. Однако культ природы и желание сбежать с шумных улиц Токио в загородную слоу лайф возвращают их к типично японским ценностям — созерцательности и медитативному взгляду на реальность.