Танец на лезвии ножа

Возвышенное искусство балета зарождалось на шумных ярмарках и карнавалах позднего средневековья. Затем его крестными отцами стали искушенные венецианские дожи и купавшаяся в роскоши французская аристократия. В те времена на размах и великолепие зрелищ, призванных развлекать избранных хозяев жизни, не жалели ни времени, ни сил. И сегодня мы удивляемся сценариям праздников, которые устраивал для своих покровителей Леонардо да Винчи, и поражаемся великолепию гигантских шоу-обедов легендарного Вателя.

Судьбы простых исполнителей – музыкантов и актеров, певцов и танцовщиц, никого не интересовали. Служителей муз столетиями преследовали выматывающий труд в тяжелых условиях, постоянный риск травм, страх нищеты. Для хрупких балерин все эти невзгоды были опасны вдвойне. Бесконечные изнурительные репетиции, жестокая конкуренция, слёзы разочарований и триумфов – всё это истории жизней тысяч юношей и девушек. Истории, которые сплавлялись в общую память. Так трагическая жертвенность стала вечной тенью балетного искусства. Она витает на полотнах Дега и в письмах Дягилева, её следы можно различить в судьбе великой Айседоры Дункан.

Прекрасную возможность глубоко прочувствовать драматический магнетизм балета, симбиоз полёта и напряжения, дарит нам творческий дуэт испанского художника Хавьера Переса и французской балерины Амели Сегарра. Их проект раздвигает рамки представлений о жанрах и возможностях современной хореографии. То, что демонстрирует Амели – с одинаковой неточностью можно назвать танцевальным номером, актерским этюдом или перформансом.

Балерина привязывает к своим пуантам два отточенных ножа и исполняет танец на крышке рояля, расчерчивая её линиями своих движений. Передать словами страстность и тактильно ощущаемую остроту этого действа, совершенно невозможно. Постоянно нарастающее напряжение близости к краю и стальная энергия актрисы делают её танец похожим на фламенко, концентрация которого увеличена в тысячу раз.